Четыре года назад Opera North из Лидса и South Asian Arts разработали смелый план совместной работы над оперой. Открывающаяся на этой неделе опера Монтеверди “Орфей” 1607 года – одна из самых ранних известных опер, произведение, которое произвело революцию в том, как люди пели и передавали эмоции – была радикально переосмыслена в новой инновационной постановке, которая уважает и позволяет сиять обеим музыкальным традициям. Все учились, все вышли из своей зоны комфорта, говорят нам участники труппы, и все обрели радость, дружбу и расширили свои музыкальные горизонты.
Лоуренс Каммингс (со-музыкальный руководитель, вверху, крайний слева, в костюме свадебного гостя): Opera North и South Asian Arts сотрудничали в небольших проектах, но это их первая опера. Директор по планированию ON Кристин Чибналл пришла ко мне четыре года назад и сказала: “Как вы думаете, может ли это сработать, объединив два мира – барочную оперу и индийскую классическую музыку?”. Я подумал и сказал: “Ну, я не знаю. Но звучит захватывающе”.
Николас Уоттс (Орфей): Опера Монтеверди – это одна из первых вещей, которыми я занимался профессионально; подойти к ней с совершенно другой стороны было так интересно. Я участвовал в работе с самого начала, пробуя в мастерских, что может получиться, а что нет. Было интересно, как много музыкального сходства между двумя традициями.
ЛК: Я немного понимала южноазиатскую музыку, но не знала ее совсем. Ключевой центр был одной из первых вещей, где мы поняли, что есть сходство. Орфео” в основном звучит в D, а многие индийские классические инструменты настроены или могут быть легко настроены в D, и рааги [индийские мелодические линии] могут работать с этим. Мы провели несколько семинаров с Кавираджем Сингхом, который поет Каронте, и Ником, и был золотой момент, когда их два голоса просто отскакивали друг от друга”.
Джасдип Сингх Дегун (со-музыкальный директор/композитор): Я вырос в Лидсе, изучал ситар и классическое индийское пение, но также был участником школьного хора, учился игре на фортепиано и рос, смотря фильмы Диснея с их роскошными оркестровыми саундтреками. В моей голове всегда одновременно звучали две традиции, и как у современного композитора у меня есть опыт совместной работы, объединяющей два музыкальных мира. И, к счастью, я люблю контрапункт!
Анна Химали Ховард (режиссер): Решение о том, в каких частях будет звучать музыка Южной Азии, а в каких – Монтеверди, было продиктовано драматургическими соображениями. Мы смотрели на то, что сделает историю более понятной. Были определенные западные голоса, которые Лоуренс хотел сохранить. Например, Плутон – нам нужен был басовый голос в тот конкретный момент, поэтому мы решили, что он должен быть западным певцом. А Прозерпина стала индийской певицей, которая могла бы выступать с ним дуэтом.
ЛК: Только после того, как индийские певцы были выбраны, Джасдип смог работать с ними и писать для них музыку. Но это еще одно сходство. Я всегда называю раннюю оперу “рыхлой оперой”, потому что партитура, которую вы получаете в итоге для постановки, никогда не совпадает с тем, что у вас было в первый день. Монтеверди, как и индийские классические музыканты, пробовал, импровизировал, менял отрывки то тут, то там, а также подбирал вокальные партии для отдельных исполнителей.
JSD: Мы перевели текст Монтеверди на шесть разных языков, так что большинство исполнителей поют на своих родных языках. Помимо итальянского языка Монтеверди, вы услышите урду, хинди, тамильский, малаялам, пенджаби и бенгальский.
AHH: В первый день репетиций все представили себя и свой инструмент, рассказали, из чего он сделан, к какому периоду относится, как вы на нем играете, а затем показали небольшое демо. Все были в восторге от инструментов друг друга, а после все подходили друг к другу, задавали вопросы и пробовали что-то сделать”.
Кирпал Сингх Панесар (эсрадж и тар-шехнай, слева вверху): С точки зрения индийских инструментов, эсрадж не так уж стар – ему всего около 450 лет. Он был создан для того, чтобы звучать как человеческий голос. В нем четыре основные струны и 16 симпатических струн, и вы играете на ладах. Я вырос в Бирмингеме, но на каникулы мы ездили в Пенджаб, где я и научился играть на ней – потому что музыка заставляет видеть мир лучше.
ЛК: Монтеверди был очень конкретен в выборе инструментов, для которых он создавал партитуры. У нас отсутствует вся духовая секция, кроме одной трубы – у нас просто не было места на сцене. Наряду с восемью музыкантами из оркестра Opera North, есть пять специалистов по барокко, включая лироне и теорбу, и шесть индийских музыкантов, двое из которых принадлежат к южно-индийской (карнатической) традиции, а остальные четверо – к северной индийской классической традиции.
JSD: Но дело не в том, что индийские инструменты заменяют отсутствующие инструменты – партитура очень слитна. Многие музыкальные решения принимались в процессе экспериментов со звуками, сочетаниями и текстурами. Мы также хотели дать каждому инструменту момент, когда он может блеснуть. Никто из нас не хотел, чтобы это был просто Монтеверди с индийскими инструментами, нужно было использовать и индийский классический репертуар, чтобы индийские музыканты могли в него вжиться”.
Лесли Траверс (художник по декорациям и костюмам): При всех своих фантастических элементах, эта история очень человечна, и идея природы занимает центральное место в ее музыке и драматургии. Когда мы с Анной разговаривали, резонансом стало то, что после того времени, через которое мы прошли, наши дома стали очень важными.
AHH: Опера, казалось, так ясно рассказывала о человеке, неспособном противостоять шоку горя, и это казалось действительно личным и современным, учитывая то путешествие, которое мы все прошли за последние несколько лет.
ЛТ: Такой задний сад – это среда, в которой я и многие другие члены труппы выросли – это очень английский дворик в северном городе, но я добавила сочность и некоторые великолепные цвета Индии, и здесь есть кивок на перспективу Ренессанса. Мне понравилась идея поместить эти невероятные инструменты, такие как ситар, клавесин и табла, в очень домашнюю обстановку. В нашей постановке все музыканты – гости на свадьбе Орфея и Эвридики, их красочные костюмы – это праздник радости и новой жизни в начале истории. Мы разместили их по краям, на клумбах, одних на декоративных платформах, других на ветхих кухонных стульях, которые, как мне показалось, были позаимствованы у соседей для этого случая.
AHH: Мне нравится интимность обстановки – люди собираются, чтобы праздновать и играть музыку…
ЛК: …и это соответствует духу происхождения произведения. Оперы 17 века исполнялись в маленьких комнатах во дворце – как и индийская классическая музыка.
AHH: Все музыканты в начале играют гостей свадьбы, но некоторые из них также являются персонажами драмы. Когда все начинает становиться жутким и потусторонним, музыканты могут внезапно стать богами. Меня взволновала классическая эллинская идея о том, что боги находятся среди нас в замаскированном виде.
AHH: У каждого оперного певца свой подход к актерской игре, но среди южно-азиатских певцов есть сольные артисты, которые редко выступают, а есть один, у которого своя театральная труппа. И все эти стили довольно специфичны. Я не хотела их всех унифицировать, мне хотелось увидеть разные способы повествования людей.
Ашнаа Сасикаран (Эвридика, выше): Я была на последнем курсе университета, изучала физику и теоретическую физику, но музыка всегда была для меня на первом месте. В детстве я была очень застенчивой – вообще не разговаривала, – поэтому родители отправляли меня в различные кружки, чтобы я вышла из своей скорлупы. Больше всего меня привлекало пение. Я начал с карнатика – южноиндийской классической музыки – а в университете попробовал себя в других жанрах, таких как R&B и фанк. Я познакомился с Джасдипом несколькими годами ранее, когда был членом Национального молодежного оркестра Южной Азии, и он связался со мной, сказав, что есть прослушивание для новой постановки Opera North. Я подумал, что вполне могу попробовать.
Мы, индийские классические музыканты, исполняем в основном композиции Джасдипа. Мой родной язык – тамильский, но музыка “Эвридики” написана в традиции хиндустани (северная Индия), стиль, с которым я не знаком, но, к счастью, многие здесь смогли помочь мне с произношением хинди. Мы также поем некоторые хоровые партии Монтеверди. Мне очень понравилось знакомиться с этой волшебной музыкой. Я никогда бы на миллион лет не подумал, что пойду в оперу или буду ценить такую музыку, но теперь я на 100% хочу увидеть больше оперы. Сто процентов!
Николас Уоттс (Орфей, выше): Это “Орфей”, но не в том виде, в котором вы его узнаете. На самом деле это нечто совершенно иное. В нем использована часть оперы Монтеверди, но есть и много новой музыки. Мы попытались создать баланс между двумя различными художественными традициями, а не то, что иногда случается с подобными проектами, когда другая культура остается на периферии.
Сейчас мы с Эвридикой поем вместе, чего нет в оригинале. Есть импровизированные моменты, которые, конечно, будут разными для каждого спектакля. И да, я немного пою сам, но не на таком уровне, как индийские исполнители. И танцы тоже есть – смесь стилей. К счастью для меня, мне придется танцевать только нежные танцы, поскольку это не та часть моей работы, которую я люблю. У меня две левые ноги.
АС: Сначала я волновался – проекты “фьюжн” часто дают обратный эффект. Но это не “фьюжн”, а просто смешение двух вещей, как и подразумевает это слово. Продюсирование позволяет обоим классическим стилям дышать и сиять, а когда есть место для их объединения, это делается с большим вкусом.
JSD: В совместных проектах мне обычно приходится изгибаться назад, чтобы просто быть заметным в комнате. Я сказала себе: я не возьмусь за проект, где нет паритета… Мы ушли от идей “Восток – Запад”, в рамках которых сотрудничали Рави Шанкар и Иегуди Менухин. Речь идет о слиянии, совместном использовании и уважении к обеим традициям таким образом, чтобы подчеркнуть лучшее из них. Начнем с того, что все мы – британцы, большинство из нас родились в Великобритании, и у нас одни и те же культурные ориентиры, одни и те же шутки, одни и те же дома.
LC: Большая опера предполагает, что вы сидите, откинувшись на спинку кресла, и позволяете ей пронестись над вами, но мы хотим, чтобы зрители были втянуты. JSD: Индийская классическая музыка – это очень медитативная камерная музыка, которая исполняется в интимных пространствах перед маленькими аудиториями. Это скорее втягивание, чем проекция вовне. AHH: Это была одна из главных задач для меня – найти нечто среднее между двумя стилями: тем, который привык проецировать вовне, и тем, который привык втягивать внутрь.JSD: Очевидно, что мы стремимся к исполнению, но для меня процесс был не менее важен.LC: Это обратная сторона выхода из зоны комфорта. Здесь ты не можешь притворяться или пытаться казаться авторитетным, ты просто должен ждать и делать это. Это очень освобождает! АС: Мои друзья спрашивают, КАК это работает? Но я не могу объяснить – я говорю им, что они должны прийти, посмотреть и испытать это!
Орфей” идет в Opera North Leeds с 14 по 22 октября, затем гастроли в Ньюкасле (5 ноября), Ноттингеме (12 ноября) и Салфорде (19 ноября). С 31 октября по 30 апреля 2023 года оперу можно будет бесплатно посмотреть на канале OperaVision.
Russian 
English